Проблема раннего выявления болезни Альцгеймера (БА) остается актуальной. Существующие сегодня методы не позволяют достоверно установить выраженность одного из первых и наиболее значимых изменений при этой болезни – синаптической дисфункции как результата повреждения нейронов. В недавней работе итальянских ученых изучалась возможная роль двух новых индикаторов дегенерации синапсов, характерной для БА, — нейрогранина (НГ) и α-синуклеина (α-СН).

Нейрогранин — кальмодулин-связывающий белок, экспрессируемый исключительно в мозге, главным образом в дендритных отростках постсинаптических нейронов. Он играет важную роль в синаптической пластичности, процессах обучения и памяти. По данным некоторых авторов, у пациентов с БА уровень НГ в ликворе значительно выше по сравнению со здоровыми лицами. Снижение уровня этого белка рассматривается как предиктор ухудшения когнитивных функций.

Другой потенциальный биомаркер, пресинаптический белок α-синуклеин, экспрессируется в коре и подкорковых областях. Доказано его значение для поддержания пластичности синапсов, реакций синтеза и высвобождения нейротрансмиттеров. Есть данные о том, что α-СН также может быть вовлечен в механизм когнитивного снижения при БА.

Ученые из Университетской клиники Палермо (Италия) провели ретроспективное обсервационное исследование с целью оценить диагностическую значимость этих двух белков и их связь с основными маркерами ликвора. При помощи чувствительных иммуноферментных методов (enzyme-linked immunosorbent assay, ELISA) с хемилюминесценцией определяли содержание в ликворе НГ и α-СН у 29 пациентов с БА (1-я подгруппа; средний возраст— 67,8±6,4 года) и 59 — без этого заболевания (2-я подгруппа; средний возраст — 62,5±11,3 года). Среди последних были лица с неврологическими острыми или подострыми воспалительными заболеваниями и опухолями нервной системы, которые обычно приводят к обширной гибели нейронов и аксонов с последующей нейродегенерацией. Тяжесть деменции при БА определялась по краткой шкале оценки психического статуса (Mini-Mental State Examination, MMSE).

Уровни НГ и α-СН оказались значительно выше у пациентов с БА, чем у лиц, не имеющих этой патологии: медиана — 460,0 пг / мл (95 % доверительный интервал, ДИ = 410,0–647,0 пг/мл) против 187,0 пг/мл (ДИ = 163,38–267,93 пг/мл, p < 0,001); и 2844,0 пг/мл (ДИ = 2326,9–3524,5 пг/мл) против 2152,0 пг/мл (ДИ = 2058,4–2787,8 пг/мл, p = 0,01) соответственно. При общем анализе показана также прямая корреляция уровня НГ с показателями MMSE у пациентов с БА, в то время как содержание α-СН не было связано с показателями этой шкалы. Однако при раздельном анализе подгрупп такой характер корреляционной зависимости выявлялся и у пациентов, не имеющих БА. Наконец, в ходе анализа кривой рабочей характеристики приемника (receiver operating characteristic curve) именно НГ (но не α-СН) продемонстрировал хорошую диагностическую точность для БА с чувствительностью/специфичностью 84,2 / 78,0 % соответственно. Таким образом, оценка содержания НГ и определение основных маркеров ликвора могут использоваться в ранней диагностике БА с возможным включением этого параметра в соответствующие лабораторные нормативы. Однако в связи с имеющимися противоположными данными относительно диагностической и предиктивной ценности НГ требуются дальнейшие исследования с включением группы здоровых лиц и большой выборкой испытуемых.

Несмотря на то что α-СН также отражает синаптическое повреждение при нейродегенеративных заболеваниях, полученные результаты позволяют предположить, что этот белок, вероятно, не подходит в качестве диагностического биомаркера БА.

                                                                                                                             Юрий Никулин