О подходах к терапии плоскоклеточного рака органов головы и шеи рассказали в ходе Третьей специализированной международной школы российские врачи-онкологи. По словам заведующего отделением микрохирургии МНИОИ имени П.А. Герцена — филиала ФГБУ «НМИЦ радиологии» Минздрава России, врача-онколога Андрея Полякова, вопрос ранней диагностики онкологии головы и шеи стоит весьма остро. 87 % таких пациентов первично обращаются не к специалистам по опухолям головы и шеи, а к стоматологам или ЛОР-врачам, причем на поздних стадиях.

«Есть такой постулат: умные операции делаются умным пациентам. Суть в том, что ответственность ранней диагностики и исхода лечения лежит на самих пациентах. Пациенты с распространенной опухолью челюстной пазухи зачастую живут не дольше 6–8 месяцев, именно поэтому так важно своевременное выявление заболевания», — отмечает Андрей Поляков

Как сообщил онколог, если врачи понимают, что прогноз у пациента не совсем благоприятный, то серьезная технологическая операция, возможно, нецелесообразна. Перед специалистами встает вопрос: возможно ли вообще оперировать данного пациента. Часто проводятся консилиумы врачей, на которых прежде всего обсуждается будущее качество жизни больного. Если качество жизни восстановить не удастся, пациента об этом всегда предупреждают. 

«Более 25 лет назад Американским обществом клинической онкологии было предложено поставить качество жизни пациентов, у которых диагностированы опухоли головы и шеи, на второе место по значимости после выживаемости. Качество жизни понимается как совокупность параметров, отражающих измерение течения жизни с оценкой физического состояния, психологического благополучия, социальных отношений и функциональных способностей в период развития заболевания и его лечения», — говорит научный советник по онкологии проекта PMI Science Андрей Бровченко

Данную практику подтверждает д.м.н., хирург-онколог, заведующий отделением опухолей головы и шеи ФГБУ «НМИЦ онкологии имени Н.Н. Блохина» Михаил Кропотов. «Ранее задача стояла одна: провести операцию и направить пациента либо домой, либо на дальнейшее консервативное лечение. Сейчас медицинские технологии изменились. С приходом микрохирургической реконструкции возможности оперативного лечения значительно расширились. Но важно понимать, что не всем пациентам показаны какие-либо сложные методы реконструкции. Учитываются не только факторы прогноза, но и социальный статус пациента. Запросы и потребности у разных групп пациентов отличаются. У пациента с раком языка, у которого семья, дети, работа, запрос на реконструкцию может быть максимальным. А в другой ситуации, когда пациент, к примеру, пожилой мужчина, злоупотребляющий алкоголем, табакокурением, неработающий — запрос будет совершенно другой», — подчеркивает онколог Кропотов. 

По словам Михаила Кропотова, многие пациенты долго не обращаются к врачу, даже имея очевидные признаки проявления болезни (например, огромная язва на языке и проч.). Когда они попадают к онкологам, как правило, уже находятся в подавленном, стрессовом состоянии.

«Специалист, беседуя с больным, должен уметь настроить и успокоить, донести информацию о том, что заболевание можно вылечить, предложить все возможные методы реконструкции, которые позволят возвратиться к нормальной жизни», — считает онколог.

Также, объясняет Михаил Кропотов, для реабилитации пациентов после операции с целью повышения эффективности лучевой и химиотерапии нужно модифицировать образ жизни пациента. В первую очередь это касается отказа от курения. Причем пациентам показан полный отказ от курения

«Отказ от курения — одно из самых важных действий для лечения рака и его профилактики. Научно обоснованное вмешательство по прекращению курения должно интегрироваться в любую комплексную онкологическую программу. К сожалению, в нашей стране не принято общаться, проводить с пациентом беседу на тему курения, выявлять степень зависимости от никотина. С пациентом нужно обязательно разговаривать, освещать преимущества, которые он получит, отказавшись от курения или при переходе на альтернативные бездымные продукты», — добавил Михаил Кропотов.

Как объяснил научный советник по онкологии проекта PMI Science Андрей Бровченко, для тех пациентов, которые по состоянию здоровья не могут отказаться от вредной привычки, возможно применение концепции снижения вреда. «Концепция снижения вреда — подход, направленный на сохранение здоровья каждого члена общества, нацеленный не на замещение вредного для здоровья поведения, а на уменьшение вредных последствий и изменение поведения на более безопасное. В контексте курения снижение вреда представляет собой переход на менее вредные, по сравнению с сигаретами, электронные системы нагревания табака», — сообщил специалист.

Онкологи пришли к выводу, что качество жизни, связанное со здоровьем, является неотъемлемой частью при планировании лечения и во время противоопухолевой терапии. Качество жизни пациента следует оценивать на каждом этапе терапии, так как это позволяет персонифицировать лечение и улучшить результаты. Очень важно также, по мнению специалистов, выбирать тактику лечения с учетом желаний и физиологических возможностей пациента.